Уезжая из Витебска в июле 1944 года, тогда уже бывший секретарь обкома Стулов оставил своему преемнику валюту и золото. Откуда у него взялись эти ценности и для чего предназначались? В Государственном архиве Витебской области в фонде обкома КПБ сохранился такой документ:
28 апреля 1954 г. Зав(едующему) партархивом ЦК КП Белоруссии тов. Ф.О. Попову.
Направляю Вам квитанции Вит(ебской) конторы Госбанка и три описи с расписками банка на сданные мною в июле 1946 года в доход государства: а) 100 американских доллара, б) 5000 рублей советскими деньгами, в) на 48 700 рублей золотых изделий.
Ценности эти на учете Вит(ебского) обкома не числятся и никаких сопроводительных к ним документов нет.
История их такова. В период Отечественной войны б(ывший) секретарь обкома КПБ т. Стулов (он же тогда и член Военного совета 4-й Ударной армии) получил их для разведывательных целей. Откуда и сколько было получено денег и ценностей неизвестно. Как помнится со слов в то время работников оперативной группы Витебского обкома, т. Стулов расходовал какую-то часть денег и ценностей, но какую их долю и кому выдал, ни расписок, ни актов не составлялось. Во всяком случае, при остающихся ценностях таких документов мне не передано. Хранились они у заведующего особым сектором обкома т. Политыко П.Ф. С утверждением меня заведующим особым отделом, 30 ноября 1943 года, деньги и ценности он передал мне, лаконически перечислив в акте (акт прилагается) количество и наименования ценностей, без хотя бы приблизительного описания наличия драгоценных минералов, которыми они украшены.
Тов. Стулов получил эти деньги и ценности, видимо, безотчетно, т. к. судьбой их больше не интересовался и при сдаче обязанностей новому секретарю обкома партии в 1944 году в акте передачи их не указал.
Я позже советовался с секретарем обкома т. Кудряевым, как быть с этими ценностями. Пришли к решению, что нужно их сдать в Госбанк, в доход государства, что я и сделал.
При сдаче их в Госбанк я с участием специалистов произвел оценку золотых изделий. С этой оценкой банк согласился.
Пересылаю эти оправдательные документы Вам в виду того, что они никакого отношения к партийному делопроизводству не имеют. Возможно, они имеют отношение к архиву Белорусского штаба партизанского движения.
Приложения (5).
Зав(едующий) особым отделом Витебского OK КПБ Ф. Прокопенко».
Из приложений следует, что кроме 100 долларов США и 5 тысяч советских рублей, в банк поступили 5 золотых колец, 3 золотых браслета, 5 золотых брошек и 2 пары золотых серег. По каждому из этих 17 предметов даны краткие описания («золотое кольцо с бриллиантами», «золотая брошь с камнем»), вес и оценка в рублях.
Здесь самое время представить главного «героя» этого документа — И. Стулова.
Стулов Иван Андреевич (1904–1964) — один из организаторов и руководителей коммунистического подполья и партизанского движения на территории Витебской области в годы Великой Отечественной войны. Член КПСС с 1926 г. Окончил Иркутский финансово-экономический институт (1931). С 1920 г. в Красной Армии. С 1925 г. на комсомольской и педагогической работе. С 1938 г. 1-й секретарь Витебского обкома КП(б)Б, на партийной работе в Красноярском крае. С 8.3.1942 г. 1-й секретарь Витебского подпольного обкома КП(б)Б, член Военного совета 4-й ударной армии. С октября 1944 г. заместитель секретаря ЦК КП(б)Б по промышленности, заведующий промышленным отделом ЦК КП(б)Б. С сентября 1945 г. на советской и педагогической работе в Москве».
(Белорусская ССР. Краткая энциклопедия. Т. 5. — Мн., 1982. — С. 606.)
Сразу возникает вопрос: как это могло получиться, что такие большие ценности выдавались без соответствующих документов, причем так, что получатель «судьбой их больше не интересовался»? Когда и сколько было выдано этих ценностей и денег? И как можно было эти американские доллары и золотые изделия в 1943 году использовать «для разведывательных целей»? Уж не гитлеровцев собирался купить т. Стулов?
Особо стоит сказать о золотых украшениях. Ясно, что все эти кольца, брошки и браслеты были взяты не из магазинов. Они явно были из числа тех, которые советские люди жертвовали в фонд борьбы с фашистами. Люди снимали с себя самое ценное, что у них было, часто обручальные кольца, семейные реликвии, но жертвовали их — лишь бы внести свой скромный вклад в общую Победу. А тут без всяких документов тов. Стулов получает все эти украшения и раздает их кому, когда, в каком количестве, за что — неизвестно… И какая часть из полученного осталась к моменту его отъезда из Витебска (июль 1944 года)? Показательно, что тов. Прокопенко, получая эти ценности еще 30 ноября 1943 года, за последующие семь месяцев так и не удосужился спросить И. Стулова: а где же документы на ценности? Более того, даже после отъезда секретаря обкома из Витебска он это не сделал. Еще бы: Иван Андреевич пошел на повышение, в Минск. Тут не до расспросов. Правда, посоветоваться с новым «шефом» все же решил: мало ли что… И оба приняли соломоново решение: деньги и драгоценности сдать, чтобы «оправдательные документы» на всякий случай были, а к ним самим никаких претензий не было. Однако показательно, что все документы о сдаче ценностей до поры, до времени хранили у себя, в особом отделе. Так продолжалось до 1954 года — времени, когда бывший секретарь обкома с советской работы в Москве перешел на педагогическую. Теперь уже бояться было нечего. И тов. Прокопенко решает окончательно закрыть вопрос, переслав нигде не зафиксированные документы в партийных архив ЦК КПБ — пусть они хранятся там. И дело с концом.
После этого И. Стулов прожил еще десять (!) лет. Но никто и никогда не попросил его отчитаться за выданные когда-то ценности. Видимо, никого такая «мелочь» не интересовала. А сколько еще таких стуловых было во время войны?
Перепечатка данного материала без разрешения автора запрещена!